Это произошло 24 января 1895 года. Первыми на землю Антарктиды, ранее неизвестного материка, вступили капитан норвежского промыслового судна «Антарктик» Кристенсен и пассажир этого судна, норвежец, преподаватель естественных наук Карлстен Борхгрёвинк. Собственно, он-то и уговорил капитана спустить на воду шлюпку и пристать к берегу. Более того, он был первым, кто собрал на земле Антарктиды образцы минералов, увидел и описал антарктический лишайник, а в море, у берега, заметил медузу.
Первая постоянная станция появилась на побережье Антарктиды в 1899 году. А сколько всего экспедиций побывало на материке, сколько станций существовало, сколько человек побывало в Антарктиде за 115 лет — с 1899 по 2014 год? Такой статистики, к сожалению, мною не обнаружено.
Сейчас в Антарктиде действует (постоянно или сезонно) от 40 до 80 научных станций, принадлежащих Чили, Аргентине, США, России, Финляндии, Франции, Уругваю, Польше, Японии, Китаю, Англии, Швеции, Норвегии, Украине, Испании, ЮАР, Германии, Нидерландам, Австралии, Южной Корее, Румынии, Перу, Индии, Чехии, Болгарии, Новой Зеландии, Бразилии, Италии. Началось даже строительство белорусской антарктической станции. Число персонала полярных станций может составлять от нескольких человек до нескольких сотен человек. И это не считая «сезонников», а в ряде случаев на крупных станциях количество полярников, особенно в период смены состава, может переваливать и за тысячу человек!
Наибольшее количество полярных станций расположено на Антарктическом полуострове и принадлежит Чили и Аргентине, которые одновременно претендуют на этот участок Антарктиды, несколько станций законсервировано. Самой крупной станцией является американская «Мак-Мёрдо», это даже не станция, а небольшой городок с тремя собственными аэродромами, оранжереей для выращивания овощей и фруктов, почтой и даже телевизионной станцией.
По данным полярника Л. Дубровина, с 1956 по 1975 год в Антарктиде в общей сложности перезимовало около 16 000 человек, и это не считая сезонных полярников. То есть за 115 лет, с 1899 по 2014 год, число посетивших Антарктиду зимовщиков вполне может приближаться к 50 тысячам человек.
Что ж, учитывая, что человек «вырабатывает» в день около 1 кг мусора и около 1 кг фекалий, общий вес антропогенных отложений в Антарктиде должен приближаться к 100 тоннам. И это без учёта многих сотен тонн бочек, железок и прочего металлолома, стройматериалов и т. д., так как практически около каждой полярной станции имеется свалка, на которой валяются пустые бочки, остовы вездеходов и снегоходов, разный железный хлам, не говоря о том мусоре, что засыпало снегом или унесло ветрами в Южный океан, что вполне предполагает серьёзное загрязнение шельфа металлоломом, но вот сколько всего тонн мусора и металлолома попало на шельф, подсчитать весьма затруднительно… Целиком уплыла и покоится на дне морском советская станция «Дружная-1».
Отметим, что существует и серьёзное загрязнение атмосферы Антарктиды выбросами автотранспорта, авиатранспорта и энергоустановками.
По Антарктиде разъезжают сотни вездеходов и тракторов (общий парк неизвестен), летают самолёты и вертолёты, не говоря уже о периодически появляющихся у берегов судах.
При сжигании одного литра бензина или дизельного топлива расходуется в среднем 300 литров воздуха (до 60 литров чистого кислорода), при этом дизельный и бензиновый двигатель всего за один час работы превращает 3000 литров воздуха в канцерогенные и отравляющие вещества — при сгорании одного литра бензина образуется от 50 до 81 мкг бензапирена, а литра дизельного топлива — от 2 до 170 мкг. И это не считая оксидов азота, серы, угарного и углекислого газов и т. д.
Большинство энергоустановок и транспортных средств в Антарктиде — дизельные, а при сжигании дизельным двигателем 1 тонны топлива в атмосферу выбрасывается в среднем 16—18 кг сажи.
Отметим, что при отправке тягачей («санного поезда») на станцию «Восток», символ советской «непобедимости», поезд из 10—11 тягачей имел загрузку в 300 тонн, при этом 3/4 загрузки — дизельное топливо, то есть в дизелях «Харьковчанок» сгорело порядка 225 тонн дизельного топлива и в чистейшую, почти стерильную атмосферу Антарктиды было выброшено около 4 тонн сажи! И это только от одного санного поезда (в 10 тягачей) «Харковчанка». За 10 лет эксплуатации станции «Восток» — 40 тонн.
На каждой полярной станции действуют энергоустановки, в основном дизельные генераторы, работающие круглые сутки и сжигающие сотни тонн дизельного топлива ежегодно, что, естественно, также не способствует чистоте атмосферы континента. По данным того же Л. Дубровина, почти 40 лет назад, в 1975 году, на 6 советских полярных станциях было задействовано 19 дизельных генераторов общей мощностью 2705 кВт. В настоящее время — в десятки раз больше…
Учитывая постоянные ветра и часто солнечную погоду, именно в Антарктиде необходимо широко использовать альтернативные и экологически чистые виды энергии — ветряные энергоустановки и гелиостанции. Они, конечно, используются, но не столь эффективно, главная причина — очень сильные, шквальные ветра, способные сломать лопасти «ветряков» и повредить гелиобатареи.
Ещё одна угроза экологическому равновесию Антарктиды исходит от вездесущего туризма. В настоящее время Ледовый континент начинают активно осваивать туристы и экстремалы. Так например, только в 2001—2002 гг. на Южном полюсе Земли побывало почти 16 тысяч туристов. Коммерческий антарктический туризм процветает, а рождественский круиз в море Уэддела на 12 дней обойдётся менее чем в 7 тысяч долларов.
И если учёных в Антарктиде сравнительно немного (около тысячи человек), то количество туристов, посещающих континент, по данным Международной Ассоциации антарктических туроператоров, увеличивается на 15% в год. В 2006 году взглянуть на колонии пингвинов и экзотические пейзажи пожелали уже более 30 тысяч человек, в то время как в 1990 году Антарктиду посетило всего 5000 туристов.
Некоторые из круизных лайнеров берут на борт до 800 пассажиров, причём эти комфортабельные лайнеры оснащены и вертолётами, на которых богатых клиентов доставляют в те уголки Ледяного континента, куда нога не только туриста, но и полярника ещё не ступала. А так как Международная конвенция по Антарктиде не предусматривает какого-либо регулирования в сфере туризма, то сложившаяся ситуация вызывает у экологов очень серьёзную озабоченность. Приходится лишь констатировать, что и в Антарктиду пришёл массовый коммерческий туризм и, по сути, не существует никаких ограничений — туристы могут приезжать в любом количестве, бывать, где угодно, и делать, что угодно.
Что делать с туристами — это понятно, можно конечно и запретить коммерческие рейсы, но они приносят определённый и весьма ощутимый доход, и, в общем-то, мусора от антарктических туристов не так уж много, за этим можно ещё как-то уследить. А вот что делать со всем тем хламом, что скопился более чем за 100 лет «освоения» ледяного континента? Наиболее ответственно отнеслись к уборке мусора японские полярники. Первая японская экспедиция в Антарктиду была направлена в 1956 году, и японцы, накопившие в Антарктиде несколько сот тонн мусора, провели генеральную уборку на своей базе «Сёва». Сегодняшние масштабы «вклада» Японии в загрязнение Антарктиды составляют порядка 400 тонн мусора, который скопился в районе полярной станции. Их вывезли на историческую родину, а столь «славная миссия» была возложена на ледокол ВМС Японии «Сирасэ».
Согласно протоколу об охране окружающей среды, из Антарктиды должны вывозиться отходы и неиспользуемое оборудование, и японские полярники стремятся выполнять это требование. Есть, впрочем, страны, для которых аналогичная задача является значительно более масштабной, например, Россия должна вывезти с Ледяного континента около 20 тысяч тонн отходов, в основном металлолома.
Так что сегодня присутствие профессионального эколога на полярных станциях обязательно, и главная его задача — не допускать проливов топлива и загрязнения территории. Поскольку техногенные отходы могут нарушить баланс уникальной антарктической экосистемы, то страны, имеющие станции, подписали договор о соблюдении строгих экологических норм. Правила требуют, чтобы все отходы вывозили, запрещена их утилизация, но, несмотря на то что запрещено открытое сжигание мусора, этот пункт выполняется далеко не всеми, в том числе и российскими полярниками.
Серьёзная проблема — утилизация отходов жизнедеятельности человека. На станции «Восток» это делали просто: зажигали бочку топлива, она погружалась в лёд, и образовавшуюся скважину заполняли фекалиями, а потом делали новую «точку». На береговых станциях было ещё проще — бочку выкалывали изо льда и отправляли в океан на корм биомассе.
Австралийцы, по некоторым данным, всё сжигали, и вместо привычной ручки сливного бачка в туалете была кнопка «Fire», автоматика управления форсункой всё мгновенно превращала в пепел. Но такого рода уборка требует энергии, а в Антарктиде её мало, и вопрос остаётся пока открытым.
Переход от палаток и бревенчатых хижин к научным станциям, оборудованным по последнему слову техники, заставляет всё больше и больше опасаться за судьбу Антарктиды. На смену собачьим упряжкам пришли современные транспортные средства, американцы проложили трассу длиной в 1000 миль от своей станции «Мак-Мёрдо» до Южного полюса для перевозки сотен тонн оборудования через ледовые поля и трещины.
По мнению сэра Эдмунда Хиллари, первого человека, поднявшегося на вершину Эвереста, и первого, кто пересёк Антарктиду, подобные вещи противоречат самой этике природного заповедника «Антарктида». Экологические последствия различных проектов по строительству в Антарктиде были оценены Эдмундом Хиллари коротко и предельно чётко: «По-моему, это ужасно». А ведь собираются уже и разведывать месторождения… И не только разведывать, но и начать разработку — подобно рода проекты есть у тех же американцев!
Слава недоступности Антарктиды и ореол героя-полярника уже сильно померкли, в Антарктиду вполне можно слетать на уик-энд: добираться до неё всё проще и проще; ЮАР планирует организовать регулярные авиарейсы на континент через Южный океан, Австралия на своей базе Кейси строит взлётно-посадочную полосу длиной в две мили и сможет принимать самолёты с аэродрома в Хобарте на Тасмании. Можно легко долететь и от аргентинского Ушуайя, чилийского Пунта-Аренаса, австралийского Сиднея. Есть достаточно дешёвые одно- и двухдневные «вылазки» на Антарктиду, а более продолжительные круизы стоят от 3200 долларов, в зависимости от программы и сервиса. Например, для россиян «Антарктическая мечта» на 11 дней обойдётся в 5800 долларов (дополнительно оплачиваются авиаперелёт Москва — Буэнос-Айрес — Ушуайа и обратно, и услуги наземной инфраструктуры). Самые дорогие марш-броски вглубь континента — семидневный тур с перелётом на Южный полюс обойдётся в 40 тысяч долларов с человека, а маршрут на 25 дней с прохождением последних 111 км до Южного полюса на лыжах потянет на 54 тысячи долларов.
Что ж, такого рода «путешествия» вполне по карману богатому экстремалу-путешественнику, но вот надо ли это великому Ледяному континенту?
Источник: сайт журнала «Природа и человек. ХХI век» февраль 2015 г.